«Социальный экстремизм» - это преступные действия по мотивам социальной неприязни, возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства, причинение вреда по мотивам принадлежности к какой-либо социальной группе. В современном российском праве категория социальной принадлежности становится все более значимой. «Социальный экстремизм» уже вошел в ряд с «расовым», «национальным» и «религиозным» экстремизмом.

Содержание понятия социальной принадлежности объемно: в него входит указание на принадлежность, к любого рода группам, сложившимся в обществе на основе кооперации его членов. В этом смысле понятие социальной принадлежности противопоставлено понятию биологической (генетической) групповой принадлежности. В Законе понятие социальной принадлежности введено как однородный член в ряду с расовой, национальной, религиозной, идеологической, политической и языковой принадлежностью. Если первые два понятия дистанцируются по отношению к понятию социально-групповой принадлежности как биологический признак по отношению к небиологическому,  то последующие члены ряда трудно противопоставить социальной принадлежности: приверженность религии, курсу партии, идеологии, владение языком – не что иное, как формы социального участия члена общества, то есть выражения одного из аспектов социально-групповой принадлежности.

Основная коллизия между экспертной и правовой оценкой материала заключается в том, что позиция эксперта абсолютна, то есть продиктована научными методиками и фактами материала, в то время как позиция следователя корректируется за счет поправок, связанных с тенденциями следственной и судебной практики, а также особыми обстоятельствами расследуемого события. Положительное заключение эксперта не всегда становится гарантией возбуждения уголовного дела. Как правило, это связано с аспектами референции речевых образов, созданных в исследуемых материалах. В данном случае лингвист констатирует наличие в речевом материале отрицательного образа социальной группы и авторское намерение вызвать к данной группе стойкий читательский негатив. Однако референция образа социальной группы не выполняется, либо выполняется, но со значительными оговорками. При этом следует учесть, что для следователя, расследующего проявление экстремизма, важна именно референция образа социальной группы, так как вид и качество соотнесенности речевого образа с реальностью определяет степень социальной опасности речевого материала.

Фактор референции значим при правовой оценке материалов массовой коммуникации. Суть фактора референции состоит в соотнесении речевого образа с реальностью, которую он описывает. Без соотнесенности негативного речевого образа социальной группы с действительностью (реальными пластами социума) невозможно говорить о социальной опасности – важнейшем видовом признаке экстремистского деяния.

На практике уголовное преследование по факту возбуждения ненависти либо вражды к человеку на основе принадлежности к какой-либо социальной группе осуществляется в том случае, если эта группа относится в разряду реальных, организованных, крупных и социально значимых.

Эксперт-лингвист, дающий оценку тексту, не только исследует содержательную сторону текста (идет ли речь о какой-либо группе, каков образ этой группы, что говорится о представителях этой группы), но и дает дополнительное заключение о прагматических характеристиках произведения, то есть о том, как оно будет восприниматься рядовым читателем. В ходе прагматического анализа применяется следующее методологическое правило: если в тексте, направленном на формирование негативного образа группы, не сделано никаких оговорок и ограничений, призванных как-либо выделить конкретных представителей группы, – то специалист констатирует, что читателю ничто не мешает перенести все описанные свойства группы на любых представителей данной группы, живущих в современной обществе. Таким образом доказывается, что текст направлен на возбуждение негатива не только в адрес группы, но и в адрес человека либо нескольких лиц на основе их принадлежности к какой-либо социальной группе.

Литература

Баранов А. Н. Лингвистическая экспертиза текста. – М., 2007.

Бринев К. И. Теоретическая лингвистика и судебная лингвистическая экспертиза: монография. – Барнаул, 2009.

Галяшина Е. И. Основы судебного речеведения. – М., 2003.